Усилия Реджепа Тайипа Эрдогана по укреплению своей власти внутри страны, а также его внешняя политика привели как к эрозии его режима, так и к ухудшению отношений Турции с ее традиционными партнерами.
Арест лидера турецкой оппозиции и серия нападений на курдских боевиков свидетельствуют о том, что режим Эрдогана больше заботится о сохранении власти, чем о внешнем имидже.
Путин считал, что, вторгаясь в Украину и ввязываясь в войны на Ближнем Востоке, он возвращает России статус великой державы. Результатом стала потеря долгосрочного влияния Москвы.
Имена, которые выдвигаются для будущей администрации Трампа, позволяют предположить, что Ближний Восток останется во внимании Вашингтона. Это внимание не нравится Ирану и Турции.
Южный Кавказ занимает стратегическое положение между Азией и Черным морем, но его стабильность и процветание заблокированы тремя державами, претендующими на влияние в этом регионе: Россией, Турцией и Ираном.
Россия угрожает ядерным Армагеддоном, если будут перейдены определенные «красные линии», чтобы не допустить поставок оружия в Украину. Но угрозы выглядят не так серьезно, как хотелось бы Путину.
Угроза крупной войны на Ближнем Востоке снизилась после последней перестрелки между Израилем и «Хезболлой». Однако мусульманские и израильские экстремисты препятствуют установлению мира в Газе и долгосрочному урегулированию споров в регионе.
Под председательством России БРИКС готовится к крупнейшему в своей истории саммиту. Однако организация, претендующая на роль альтернативы западному экономическому порядку, вряд ли сможет свергнуть его в ближайшее время.
В самом разгаре развития торговых путей между Западом и Востоком, Иран и Турция, занимающие стратегически важное положение между двумя регионами, рискуют оказаться в стороне из-за своей собственной политики.
Укрепляя президентский режим в ущерб правовому государству и бросая вызов западным партнерам, Турция может породить нестабильность в регионе Черного моря и волну мигрантов в ЕС.
Турция отказалась осудить атаку ХАМАС и критикует Израиль в надежде на электоральные успехи исламистов Эрдогана. Но при этом пострадают региональные интересы Турции.
Столетие спустя после основания Турецкой Республики она все дальше отходит от светских ценностей, которые легли в ее основу, а этноконфессиональный национализм набирает обороты.
После победы на выборах президент Эрдоган объявил, что Турция снимает свои возражения против вступления Швеции в НАТО. Почему он принял такое решение и что получил взамен?
После последних выборов Турция, похоже, намерена продолжать свою боевую/агрессивную политику, в то время как Греция приобретает все большее значение для юго-восточного фланга НАТО и энергетической безопасности ЕС.
Победа авторитарного и консервативного режима Эрдогана – это победа религиозных турок, которые ощущали себя угнетенными светскими республиканскими режимами прошлого века.
Президент Реджеп Тайип Эрдоган заявлял в октябре 2022 года, что его правительство поведет Республику, которой в октябре 2023 года исполняется сто лет, в новый «турецкий век» в качестве одной из десяти ведущих стран мира во многих областях. Но на пути к этой цели стоят не только слабые результаты деятельности режима в Анкаре за последние 5-6 лет, но и парламентские и президентские выборы 14 мая 2023 года. Именно из-за плохой работы властей большинство опросов показывают, что оппозиция может победить на обоих выборах, положив конец двум десятилетиям правления Эрдогана и его партии (АКР).
Землетрясение 6 февраля может нанести удар по режиму во главе с Реджепом Тайипом Эрдоганом, которого обвиняют в несоблюдении строительных норм и правил и критикуют за жесткую реакцию на стихийное бедствие, от которого пострадали в основном курды и алевиты. Внешняя политика Турции также может быть затронута, поскольку те, кого Анкара изображает противниками, проявили солидарность.
Реджеп Тайип Эрдоган пытается укрепить свой режим, объявив о третьей подряд кандидатуре на пост президента. Всеобщие выборы этой весной пройдут на фоне глубокого экономического кризиса, поэтому, чтобы увеличить свои шансы на победу, исламисты прибегают к предвыборным подачкам и саботажу оппозиции. Выборы проходят в особый год: исполняется столетие с тех пор, как Мустафа Кемаль Ататюрк провозгласил республику, которая переживает глубокий кризис и все больше отдаляется от видения ее основателя.
В последние годы Турция все чаще пыталась проецировать свою силу за пределы своих границ, будь то Средиземное море, Кипр и Ливия в качестве ключевых фигур в политике Анкары, страны Африки к югу от Сахары, Ближний Восток или Кавказ. Для достижения своей цели Анкара часто полагалась на агрессивную дипломатию, свою оборонную промышленность и свои вооруженные силы. Эта политика будет продолжена в 2023 году, и ее основные ставки — Северный Кипр и энергетика.
Турция провела обстрелы по курдским позициям в Ираке и Сирии в ответ на теракт бомбой в Стамбуле и предупреждает, что это только начало. Более крупная операция в Сирии помогла бы режиму Эрдогана отвлечь внимание от внутренних экономических проблем; кроме того, это также могло бы стать первым шагом к решению проблемы беженцев. Россия, присутствующая в Сирии, могла бы пропустить действия Анкары, поскольку она заинтересована в экспорте своего газа по трубопроводам, проходящим через Турцию.
В начале этого года Турция, похоже, пыталась снизить агрессивность своей политики на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье. Но все эти усилия были обманчивы. На самом деле режим в Анкаре никогда не отказывался от ключевых элементов своей агрессивной стратегии. Недавно он добавил еще один такой элемент в отношения с Триполи, что может способствовать ухудшению ситуации в Восточном Средиземноморье и на Ближнем Востоке.
Отношения между Турцией и Грецией в очередной раз отмечены напряженностью, а жесткие заявления Анкары заставили некоторых наблюдателей задуматься, не дойдет ли на этот раз до военных столкновений. Похоже, однако, что нынешний кризис связан скорее с попытками режима в Анкаре отвлечь внимание от внутренних проблем, чем с давним соперничеством двух стран.
Турция угрожает новым наступлением в Сирии, ссылаясь на опасность курдского терроризма. Эта опасность кажется незначительной вблизи курдско-сирийской границы в Мардине, что подтверждает утверждения экспертов о том, что на самом деле режим Эрдогана пытается отвлечь внимание от экономического кризиса, с которым он сталкивается.
Угроза Турции заблокировать вступление Швеции и Финляндии в НАТО была истолкована как попытка добиться уступок со стороны Запада в условиях экономического кризиса. Предыдущая политика режима Эрдогана — и постосманской Турции вообще — наводит на мысль, что, на самом деле, Анкара хочет большего: навязать собственные позиции и императивы своим союзникам.
Все больше международных наблюдателей задаются вопросом, способны ли турецкие лидеры во главе с Реджепом Тайипом Эрдоганом взять курс на перемены. Существуют признаки того, что это возможно, хотя более осведомленные эксперты остаются скептически настроенными, утверждая, что возврат к реформистской программе первых лет правления Эрдогана (2002-2009 гг.) невозможен.
