Пожертвования
Veridica.md
В начале этого года Турция, похоже, пыталась снизить агрессивность своей политики на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье. Посредством взаимных визитов на уровне глав государств, глав правительств и министров иностранных дел Анкара, на первый взгляд, предпринимала шаги по нормализации отношений с Объединенными Арабскими Эмиратами (ОАЭ), Саудовской Аравией и даже Египтом и Израилем. Усилия привели к значительным инвестиция со стороны первых двух, а усилия, предпринятые в отношениях с Израилем, были недавно завершены восстановлением дипломатических отношений на уровне послов четыре года спустя после их взаимного прекращения в 2018 году. Даже в отношениях с Сирией умножатся слухи о том, что вскоре могут состояться контакты на высшем уровне между президентами Эрдоганом и Асадом.
В Ливии, где с начала гражданской войны она поддерживала международно- признанное правительство в Триполи, близкое к «Братьям-мусульманам», Анкара недавно попыталась сблизиться и с властями восточной части, из Тобрука. Но все эти усилия были обманчивы. На самом деле режим в Анкаре никогда не отказывался от ключевых элементов своей агрессивной стратегии. Недавно он добавил еще один такой элемент в отношения с Триполи, что может способствовать ухудшению ситуации в Восточном Средиземноморье и на Ближнем Востоке.
В погоне за средиземноморскими ресурсами Турция бросает вызов государствам ЕС и ближневосточным державам
Очень важная турецкая делегация, в состав которой вошли министры иностранных дел и обороны, а также глава службы разведки, подписала 3 октября соглашение с правительством в Триполи на разработку углеводородов в ливийской суверенной зоне в Средиземном море. Учитывая соглашение от ноября 2019 года, по которому Анкара и Триполи разделили разделяющую их часть моря без учета претензий Греции и Египта в том же районе, это последнее соглашение об эксплуатации ресурсов придает практическое содержание делимитации ноября 2019 года. И это несмотря на то, что, с точки зрения Афин, договор, заключенный ими с Египтом в августе 2020 года о делимитации морских границ в Средиземном море, автоматически делает недействительными любые прошлые, настоящие или будущие турецко-ливийские соглашения касательно того же района.
Соглашение от 6 октября подтверждает прогнозы пессимистов, не веривших в возможность отказа Турции от агрессивной позиции в восточном Средиземноморье и в целом на Ближнем Востоке. Греция, Кипр, Израиль и Египет отреагировали незамедлительно, раскритиковав турецко-ливийскую сделку. На вопрос, считает ли он, что сделка обострит отношения с соседями по региону, министр иностранных дел Турции дал шокирующий ответ, намного ниже минимальных дипломатических стандартов: «Неважно, что они думают. Третьи стороны не имеют права вмешиваться [в решение Анкары]».
Отказ Турции от соглашений с Ливией был не единственным требованием других стран региона в качестве условия нормализации отношений с Анкарой. Египет, Саудовская Аравия и ОАЭ ждут прекращения военной и политической поддержки властей в Триполи, а также другого их сторонника с региональными разветвлениями: Братьев-мусульман. Влияние режима Анкары на Африканском Роге и в регионе к югу от Сахары также воспринимается как угроза, особенно в Каире, а также в европейских столицах. Если они продолжатся, разведка Турцией углеводородов в спорных водах Восточного Средиземноморья и Эгейского моря также будет способствовать ухудшению отношений с Грецией, Кипром и другими странами, включая Израиль, Иорданию и Египет.
К этому добавляется поддержка ХАМАС, которая, как подозревают, продолжается в различных формах. В этих условиях восстановление дипломатических отношений между Израилем и Турцией может стать обратимым процессом. Что касается поддержки «Братьев-мусульман» режимом Анкары, то нет явных признаков того, что она прекратилась, что будет и впредь препятствовать развитию более последовательных отношений, особенно с Египтом, а также с Саудовской Аравией и ОАЭ. Добавим вечно агрессивный тон Анкары по отношению к европейцам и двуличное отношение к западным санкциям против России, плюс отказ от ответа США касательно закупки российского оружия, плюс нынешняя энергетическая политика, позволяющая рост зависимости Турции от Москвы. Таким образом, складывается общая картина все более беззаботного и, наоборот, все более агрессивного актера по отношению к традиционным западным партнерам и к соседям, с которыми еще недавно у Турции были выгодные мирные отношения.
Во имя этно-национализма Анкара подрывает стабильность Ливии
В этом более широком контексте уже не вызывает удивления не совсем элегантное заявление министра иностранных дел Турции, указанное выше. Не в силах справиться с углубляющимся кризисом, с которым столкнулась турецкая экономика, режим в Анкаре, похоже, полон решимости продолжать делать ставку на глубоко антизападный этно-национализм. Вышеприведенное и многие другие заявления МИД Турции или администрации президента полностью подтверждают такое настроение. Отношение беспрецедентной агрессии последних трех десятилетий к Греции и Кипру вписывается в тот же список.
И именно в этой логике надо понимать турецко-ливийское соглашение от 3 октября, потому что оно может лишь еще больше осложнить внутреннее положение в Ливии, видимо, как часть турецкой стратегии в регионе. Таким образом, этот шаг противоречит сложившемуся в последние месяцы мнению о том, что Анкара попыталась бы сблизить два лагеря в местном гражданском конфликте — в Триполи и в Тобруке. Ряд лидеров в Тобруке во главе со спикером парламента Тобрука Акилой Салехом и Фатхи Башагой, главой исполнительной власти, поддерживаемой этим парламентом, отвергли соглашение от 3октября как недействительное и неприемлемое для Ливии. Салех и Башага также предупредили, что соглашение еще больше дестабилизирует страну и Восточное Средиземноморье.
Министр иностранных дел Турции Чавушоглу сразу же возразил обоим, заявив, что «все группы в Ливии, с которыми у нас были разногласия в прошлом, теперь поддерживают это соглашение». Заявление по содержанию и тону свидетельствует о решимости Анкары настаивать на агрессивном направлении без оглядки на пострадавшие стороны. Цена может быть высокой, поскольку Башага, например, до недавнего времени находился в про-турецком лагере, и именно агрессивность Анкары привела его, как и других фигур ливийской политической сцены, к переходу в противоположный лагерь.
Таким образом, благодаря соглашению с властями в Триполи от 3 октября Анкаре удалось еще больше накалить конфликт с соперниками в Тобруке. И в этом конфликте, как и прежде, в первую очередь выигрывает Турция, поддерживающая Триполи в политическом и военном отношении против Тобрука, который поддерживают, в свою очередь, сильные арабские государства, в том числе Египет и Саудовская Аравия. Таким образом, то, что казалось переориентацией на беспристрастность в политике Анкары в последние месяцы, оказалось лишь видимостью. Одни критики называют это блефом, другие — провалом. Несомненно то, что с соглашением от 3 октября, хотя оно и не будет действовать до тех пор, пока оно не будет ратифицировано парламентами обеих сторон, турки сохранят свое значение в Ливии в долгосрочной перспективе. Было бы наивно представлять себе выход из сложившейся там сложной ситуации, к разочарованию некоторых важных арабских и европейских государств.
Таким образом, ожидается, что полной нормализации отношений Анкары с Каиром придется подождать, поскольку обе стороны также являются соперниками в отношении делимитации и эксплуатации ресурсов в Восточном Средиземноморье. То же самое можно сказать и об отношениях Турции с Грецией, партнером Египта в регионе. Каир и Афины единодушно осудили соглашение от 3 октября, а затем провели консультации на уровне министров иностранных дел для координации подхода.
Анкара может поднять ставки во внешней политике, чтобы отвлечь внимание от экономического кризиса
Учитывая, что критическая реакция исходила также от Европейского Союза, некоторых государств-членов, а также от Соединенных Штатов, можно сказать, что усилия Анкары в первой половине 2022 года по нормализации отношений со своими традиционными партнерами на Западе и из региона с треском провалились. Или, с другой точки зрения, эти усилия никогда не были ничем иным, как ложными попытками, и внешнеполитическая линия Турции Эрдогана остается такой, какой она была намечена после 2011 года, то есть враждебной Западу и важным соседям.
Наиболее уязвимой среди них остается Греция. Договоренности Анкары с Триполи игнорируют то, что Афины считают своим правом над зоной экономической исключительности вокруг Крита. И спор продолжает в Восточном Средиземноморье тот, который десятилетиями продолжается между Турцией и Грецией по поводу статуса более мелких островов в Эгейском море. Поскольку обоим правительствам предстоят всеобщие выборы в 2023 году, националистический тон, вероятно, усилится с обеих сторон. Возможно, до вооруженного противостояния дело не дойдет. Но неспособность режима в Анкаре найти решение для экономического кризиса, который он также вызвал, может подтолкнуть его лидеров к крайним действиям, на которые Афины, конечно же, будут вынуждены ответить. В случае такого неудачного сценария мы будем помнить, что турецко-ливийское соглашение от 3 октября внесло важный вклад в беспрецедентную послевоенную эскалацию напряженности в большом, стратегически важном регионе мира.
