Недавно Турция объявила устами президента Эрдогана, что не поддержит членство Швеции и Финляндии в НАТО, потому что они укрывают курдских террористов. Многие аналитики считают, что настоящие причины заключаются в отчаянной попытке руководства Анкары договориться о возвращении страны в западный лагерь, который Турция постепенно покинула в последние годы из-за тяжелых экономических проблем. На этот раз я не поддерживаю эту точку зрения и считаю, что выступление турецкого президента выражает искреннее убеждение. Речь идет об одной из навязчивых идей, на которых строился национализм республики в течении её почти векового существования. «Курдский вопрос», наряду с «армянским вопросом» и «кипрским вопросом», представлены в официальной идеологии как экзистенциальные проблемы в почти вековой попытке обезопасить государство и нацию от собственных граждан и от Запада. Однако мир начал всё сильнее оспаривать турецкие навязчивые идеи, предвещая возможную конфронтацию между Турцией – по крайней мере при нынешнем режиме – и ее традиционными партнерами в Европе и Северной Америке.
Антизападный режим и проевропейское население
Опрос, проведенный Немецким фондом Маршала в Турции в марте 2022 года, показал, что более 76% молодых турок в возрасте от 18 до 24 лет положительно относятся к европейцам, причем этот процент снижается относительно немного, до 60%, после включения респондентов старше 24 лет. Аналогично, 61% респондентов заявили, что проголосовали бы за вступление Турции в Европейский Союз, причем этом процент вырастает до 75% среди молодых людей в возрасте от 18 до 24 лет. И это при том, что количество молодых людей, которые говорят, что готовы покинуть Турцию, чтобы эмигрировать в западные страны, особенно европейские, значительно увеличилось за последние годы почти до 70%. Причины, на которые ссылаются респонденты, в основном – сползание к авторитаризму и беспрецедентный подрыв независимости судебной власти. Это явление подтверждают как опросы с солидной репутацией, проведенные KONDA, Metropoll или Фондом Конрада Аденауэра, так и рост фактической миграции турецких граждан на запад.
Подобные опросы и тенденции отражают растущую напряженность в турецком обществе по поводу отношений этой страны с ЕС и его ценностями. В то время как население все больше поддерживает процесс присоединения к Евросоюзу и либерально-демократические ценности, на которых он построен, режим в Анкаре, похоже, делает все, что в его силах, чтобы подорвать этот процесс. Еще в ноябре 2014 года президент Эрдоган публично назвал «иностранцев» врагами, которые хотят увидеть мертвыми мусульман и их детей, и призвал к единству мусульманских государств перед лицом этих врагов. После неудавшейся попытки государственного переворота в июле 2016 года в Анкаре укрепилась точка зрения, согласно которой Запад стремится свергнуть режим в Турции. Президент Турции не постеснялся использовать даже более резкие выражения в публичных выступлениях, особенно в адрес западноевропейского руководства, например лидеров Франции, Италии, Германии, Дании, Нидерландов и Австрии.
В то же время Турция решительно отошла от минимальных стандартов ЕС (Копенгагенские критерии) для стран-кандидатов с точки зрения независимости судебной системы и принципов правового государства (верховенства закона), а также демократических, индивидуальных и коллективных прав и свобод (включая права меньшинств). Влияние этой динамики на двусторонние отношения очевидно. За три с лишним года состоялось всего одно заседание Межпарламентского комитета Турция-ЕС, 17 марта 2022 года. Представитель Европарламента на этой встрече не побоялся упомянуть «растущий за последние несколько лет разрыв между Европейским союзом и Турцией».
Это же выражение употребил Европейский совет в выводах саммита 26 июня 2018 года. Тогда главы государств и правительств ЕС приняли радикальные решения. Так, Европейская комиссия, главный игрок в процессе расширения Евросоюза, больше не сможет открывать или закрывать ни одну из 35 переговорных глав о присоединении. Таким образом, де-факто процесс заморожен, хотя де-юре Турция остается страной-кандидатом. Финансовый инструмент содействия подготовке к вступлению (IPA) также был значительно сокращен, и было прекращено двустороннее сотрудничество по модернизации Таможенного союза. Но Анкару это, похоже, не заботит. Она сохраняет агрессивное отношение к любым внутренним проявлениям оппозиции и упорствует в систематическом нарушении прав человека в условиях размывания принципов правового государства. Такие случаи, как Османа Кавалы или Селахаттина Демирташа, среди многих других, являются симптоматическими в этом отношении.
Турецкое правосудие: инструмент для укрепления режима и устранения оппозиции
Столкнувшись со значительным давлением с 2010 года, судебная система Турции утратила свою институциональную независимость от исполнительной власти на неформальном уровне после неудавшегося государственного переворота в июле 2016 года, а затем формально после установления президентской системы правления в результате референдума в апреле 2017 года. Подчинение судебной власти является частью более широкой задачи, направленной на укрепление власти Реджепа Тайипа Эрдогана и Партии справедливости и развития (ПСР). Этот процесс ускорили события в Египте и Сирии на фоне «арабской весны», протесты в парке Гези в Стамбуле в мае 2013 года, дело о коррупции в высших эшелонах власти в декабре 2013 года. Создается впечатление, что все эти события создали в Анкаре восприятие угрозы со стороны Запада в адрес правящего режима, что и вызвало его сползание к авторитаризму. Протесты в парке Гези, в частности, заслуживают того, чтобы остаться в коллективной памяти, потому что они стали первой и последней массовой демонстрацией турецкого гражданского общества против власти по специфичным для гражданского общества вопросам, без явной связи с социальными или политическими проблемами.
Осман Кавала, бизнесмен, филантроп и правозащитник, очень популярный, но никогда не занимавшийся политикой, был одним из катализаторов гражданского общества в годы, предшествовавшие протестам в парке Гези. А это вызвало гнев и неприязнь руководства страны. Кавала был арестован в стамбульском аэропорту имени Ататюрка 18 октября 2017 года и с тех пор находится в тюрьме. С тех же пор его постоянно демонизируют в проправительственной прессе, которая доминирует в национальном медийном ландшафте, а также в многочисленных публичных выступлениях. Его изображают как «турецкого Сороса», «финансиста террористов», «предателя нации» или «коллаборационист FETÖ» (турецкая аббревиатура «Террористической организации Фетхуллаха Гюлена» – термин, который правительство использует для обозначения обширной террористической группировки, возглавляемой мусульманским проповедником Фетхуллахом Гюленом, которую оно обвиняет в организации переворота в июле 2016 года).
Турецкая прокуратура обвинила Кавалу, как и многих других, в бесчисленных действиях против турецкого правительства и государства. Однако доказательства в поддержку обвинений весьма спорны: анонимные или неверно истолкованные заявления СМИ, «абсурдные сценарии» или показания неустановленных лиц. В апелляционных и кассационных жалобах защита также сослалась на серьезные процессуальные ошибки. Хотя Кавала был оправдан в связи с протестами в парке Гези 18 февраля 2020 года, на следующий же день он вернулся в тюрьму, потому что всего через несколько часов после его оправдания главный прокурор Стамбула возбудил против него новое дело. Оправданный и по этому делу, месяц спустя Кавала остался под стражей по другому обвинению. И все это несмотря на окончательное решение Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) в декабре 2019 года, в котором было установлено, что Турция нарушила права обвиняемого, и требовалось его немедленное освобождение.
Каждому аресту и обвинению Кавалы предшествовали крайне резкие публичные заявления в его адрес со стороны президента Эрдогана и других турецких лидеров, особенно из ультранационалистического лагеря. Суды оставили в силе арест Османа Кавалы, хотя Турция обязана выполнять постановления ЕСПЧ как член Совета Европы (СЕ) под эгидой которого действует Суд. За невыполнение решений этого международного суда страна рискует быть исключенной из СЕ и оказаться в международной изоляции.
Отношение Анкары к этому делу чуть было не спровоцировало самый серьезный дипломатический кризис в истории Республики. В октябре 2021 года десять западных дипломатов подписали совместную декларацию, в которой выразили свое несогласие с продолжающимся заключением Кавалы и нежеланием Турции соблюдать решение ЕСПЧ. Анкара пригрозила, что вышлет этих дипломатов, что спровоцировало бы крупнейший международный инцидент. Этого удалось избежать в последний момент, когда президент Эрдоган решил не высылать дипломатов после того, как соответствующие посольства выступили с совместным заявлением, в котором выразили готовность соблюдать дипломатические конвенции о невмешательстве во внутренние дела страны пребывания.
Несмотря на отсутствие бесспорных доказательств, Осман Кавала в итоге был приговорен 25 апреля 2022 года к пожизненному заключению без права на условно-досрочное освобождение по обвинению в «попытке свержения правительства». Через несколько дней апелляция на это решение была отклонена судом в Стамбуле.
Учитывая резонанс этого дела и явно враждебное отношение режима к Осману Кавале, вполне вероятно, что дело вновь дойдет до ЕСПЧ. Анкара, скорее всего, будет следовать линии президента, который неоднократно заявлял, что не признает решения международных судов. В этих обстоятельствах трудно представить, как Турция могла бы избежать приостановки своего права голоса в Совете Европы по итогам продолжающегося расследования. Такой исход стал бы сильным ударом по Турции, подтвердив ее статус игрока, подрывающего мировой порядок, основанный на уважении международных договоров и законов.
Все более неевропейское государство
Необходимо учитывать, что хорошее сотрудничество с Советом Европы и всеми аффилированными институтами при соблюдении всех договоров, принятых под его эгидой, является фундаментальной предпосылкой для позитивного развития процесса вступления в ЕС, особенно с точки зрения выполнения политических критериев. Соблюдение прав человека и прав меньшинств невозможно без соблюдения передового европейского опыта согласно соответствующим положениям, изложенным в международных договорах, лежащих в основе Организации Объединенных Наций и Совета Европы, в частности. Каждая страна-кандидат после 1993 года следовала этой процедуре, так будет и для каждого нынешнего или будущего кандидата, включая Украину, Республику Молдова и другие.
Случай с Селахаттином Демирташем в равной степени подтверждает, что при нынешнем режиме Турция выбирает противоположное направление. Бывшего парламентария и сопредседателя прокурдской Демократической партии народов (ДПН), бывшего кандидата в президенты, занявшего третье место на выборах 2014 года, Демирташа постигла та же участь, что и Кавалу. Его первой «ошибкой» стало публичное осуждение режима в Анкаре за отсутствие реакции в сентябре 2014 года, когда ополченцы «Исламского государства» атаковали город Кобани на севере Сирии, где проживает преимущественно курдское население. Затем он успешно возглавил ДПН на парламентских выборах 2015 года, когда она стала первой прокурдской партией, прошедшей в парламент. Таким образом, правящая коалиция потеряла значительные позиции. Демирташ начал яростный протест против правительства, а также против Рабочей партии Курдистана (РПК), когда казалось, что обе стороны подрывали мирные переговоры и прибегали к насилию, особенно во второй половине 2015 года. Неутомимый деятель, он энергично выступал против президентской формы правления, которую режиму удалось ввести в результате спорного референдума в апреле 2017 года.
Между тем, Демирташ уже был арестован в октябре 2016 года, но осужден лишь в сентябре 2018 года за публичное выступление по случаю праздника Навруз в марте 2013 года (!). Несмотря на два постановления ЕСПЧ, осуждающие его задержание, одно в 2018 году, другое в 2020 году, Демирташ до сих пор остается в тюрьме, ожидая других предстоящих судебных процессов, причем ему запрещено заниматься политической деятельностью. С другой стороны, ДПН угрожает роспуск из-за продолжающегося судебного процесса, в котором ее обвиняют в сотрудничестве с РПК.
По статистике специализированных международных организаций, около 50.000 человек в настоящее время считаются политзаключенными в Турции. Из них около 12.000 являются курдами и/или имеют связи с курдским сепаратизмом. Неоднократные призывы этих организаций, в частности из Брюсселя, Вашингтона и других западных столиц, положить конец этой практике, остаются безрезультатными. Анкара неизменно отвергает обвинения в свой адрес и резко осуждает соответствующие отчеты.
Таким образом, подход Анкары к Кавале, Демирташу и аналогичным делам наглядно иллюстрирует беспрецедентное в истории Турецкой Республики ухудшение судебной системы. В сочетании с воинственными заявлениями турецких официальных лиц в адрес европейских институтов и государств, а также их лидеров, такой подход дает полную картину режима, который не намерен возвращаться к реформам. Наоборот, с помощью законов, которые он уже принял или над которыми сейчас работает, включая пересмотренную Конституцию, режим, похоже, готовится отметить столетие республики в 2023 году как бастион антидемократического и антизападного авторитаризма. Тем временем полицейский произвол, массовые аресты и приговоры продолжаются.
Согласно отчету главной оппозиционной партии (Народно-республиканской партии, НРП) только в апреле во время 45 акций протеста было арестовано 288 человек, при этом многие общественные и культурные мероприятия были запрещены префектурами. Частота этих эпизодов намного выше на юго-востоке Турции (где в некоторых регионах сохраняется чрезвычайное положение), чем в остальной части страны. Совсем недавно Кассационный суд оставил в силе приговор к 4 годам и 11 месяцам тюремного заключения Джанан Кафтанджиоглу, видному члену НРП, которая в качестве лидера избирательной кампании внесла решающий вклад в двойную победу в 2019 году кандидата от оппозиции Экрема Имамоглу над кандидатом от ПСР на выборах в мэры Стамбула, крупнейшего города Турции. Причиной приговора стали посты в социальных сетях, некоторые более десятилетней давности, в которых г-жа Кафтанджиоглу якобы оскорбляла президента страны и других государственных чиновников. Поэтому важно отметить, что после того, как Эрдоган получил свой первый президентский срок в 2014 году, количество людей, привлекаемых к суду за оскорбление президента, увеличилось в 40 раз.
Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) направила двух специальных докладчиков для изучения событий, связанных с делом Кавалы и общей ситуации с правами человека в Турции, в период с 18 по 20 мая, в том числе посредством встреч с турецкими официальными лицами. Выводы будут переданы в ПАСЕ 24 мая в контексте продолжающегося расследования нарушений принципов и процедур ЕСПЧ. Именно это расследование может привести к приостановке права голоса Турции в Совете Европы с серьезными последствиями для статуса страны на международной арене.
Европейский парламент (ЕП) также выпустил пресс-релиз 12 мая 2022 года, привлекая внимание к «продолжающемуся ухудшению ситуации с правами человека в Турции» и «постоянному юридическому и административному давлению, которое турецкое правительство оказывает на гражданское общество и правозащитников, юристов и журналистов». В коммюнике также прямо говорится, что «явно игнорируя обязательные к исполнению решения ЕСПЧ по делу Османа Кавалы и других, нынешнее правительство Турции сознательно разрушило любые надежды на возобновление процесса вступления в ЕС». Этот документ важен и потому, что он указывает на решимость депутатов Европарламента, представителей граждан Союза, очень серьезно отнестись к своей роли в процессе совместного принятия решений вместе с Советом министров относительно политики расширения ЕС. Эта политика осуществляется на деньги европейских налогоплательщиков, и Парламент ясно дает понять, что не позволит – в рамках своих полномочий – тратить эти средства на режимы, не уважающие европейские ценности.
Блокирование присоединения Финляндии и Швеции и авторитарный национализм Анкары
Учитывая лишь немногие приведенные здесь примеры, трудно поверить, что Анкара согласится вернуться к европейской системе ценностей. Турецкое руководство остается верным авторитарному национализму, который доминировал большую часть почти вековой истории республики, подчиняя и сводя на нет права человека и принципы верховенства закона. Именно в этой логике следует рассматривать его отношение к Кавале и гражданскому обществу или к Демирташу и курдскому движению.
Недавнее крайне агрессивное и недипломатическое заявление президента Эрдогана о том, что он не поддерживает членство Швеции и Финляндии в НАТО, вписывается в ту же логику. Она построена на традиционном для Анкары весьма расплывчатом определении «курдского терроризма», которое оставляет место для толкования в турецком правосудии в зависимости от нужд власти. Даже исполненная на сцене песня на курдском языке может быть истолкована как доказательство сотрудничества с РПК, как это происходило бесчисленное количество раз и происходит до сих пор. Если европейская страна, такая как Швеция или Финляндия, не приемлет такие софизмы, турецкое правительство будет относиться к ней враждебно, фактически навязывая другому государству свою повестку. Подобные ситуации часто возникают в связи с «кипрским вопросом» или же «армянским вопросом».
Другими словами, все это можно понимать как вечную постановку «турецкого вопроса»: государство, которое никогда не соглашалось решать старые споры путем диалога и сотрудничества с другими партнерами, предпочитая прибегать к стратегии заметания проблем под ковер. Поскольку нынешний режим в Анкаре никогда не демонстрировал глубоких изменений в стратегии за два десятилетия, мы можем ожидать, что разрыв между Турцией и европейскими ценностями значительно увеличится в предстоящий период. И кажется все более очевидным, как показывают упомянутые здесь опросы, что это будет все больше происходить против воли ее граждан. Причем фундаментальной проблемой современной Турции остается проблема меньшинств вообще и курдов и алевитов в частности. Эти две группы составляют от 20 до 25 процентов всего населения; десятки миллионов людей фактически не входят в состав турецкой нации, как ее определяет турецкое государство. И их подавляющее большинство, многие из которых – молодежь, поддерживают светскую Турцию, ориентированную на европейские ценности и интегрированную в Европу. Поэтому вполне возможно, что напряженность поднимется до критического уровня, чего и ожидают некоторые ветераны турецкой политики.
