Пожертвования
Veridica.md
Отношения между Турцией и Грецией в очередной раз отмечены напряженностью, а жесткие заявления Анкары заставили некоторых наблюдателей задуматься, не дойдет ли на этот раз до военных столкновений. Похоже, однако, что нынешний кризис связан скорее с попытками режима в Анкаре отвлечь внимание от внутренних проблем, чем с давним соперничеством двух стран.
Двусторонние отношения, отмеченные трениями
В Эгейском море уже несколько недель назревает шторм в отношениях Турции с Грецией. Анкара, прежде всего через президента Эрдогана, почти ежедневно выступает с воинственными речами в адрес Афин, несмотря на то что отношения казались относительно спокойными в марте, когда премьер-министр Греции Кириакос Мицотакис провел сердечную встречу с президентом Турции в Стамбуле. Инсайдеры настроены оптимистично, но в то же время сдержанно, учитывая долгую историю трений между двумя странами и тот факт, что они были близки к конфликту в 1996 и 2020 годах. В последней такой ситуации Турция отправила корабль для разведки месторождений природного газа в оспариваемый обеими сторонами район Средиземного моря. Диалог возобновился только в январе 2021 года и только после того, как Анкара отозвала судно.
Даже встреча в Стамбуле в марте 2022 года не привела к установлению дружеских отношений. Турция по-прежнему враждебно относится к проектам по эксплуатации энергетических ресурсов, инициированным Грецией, Кипром, Израилем и Египтом, а также другими странами в восточном Средиземноморье. Она не отказалась от договора с ливийским правительством в Триполи о разграничении исключительных зон в Средиземном море, тем самым ставя под угрозу любой европейский проект в регионе, включая трубопровод EastMed. В то же время Анкара продолжала оказывать значительную поддержку агрессивному правительству Эрсина Татара на севере Кипра, где турки открыто враждебны проекту единого государства и вместо этого продвигают идею конфедерации или даже независимости турецкой части острова.
Таким образом, у Афин были серьезные причины продолжать с подозрением относиться к своему восточному соседу и готовиться ко всему. В октябре 2021 года парламент Греции ратифицировал оборонительный пакт с Францией, в соответствии с которым Греция получила истребители Rafale. Сотрудничество с США также вышло на беспрецедентный уровень, и Афины стали главным партнером Вашингтона в регионе. В соответствии с договором об обороне от 2019 года присутствие США и НАТО увеличилось до трех баз на материковой части Греции, наиболее важной из которых является Александруполис, расположенный недалеко от материковой границы с Турцией и являющийся крупным центром перекачки сжиженного природного газа. По этому же договору американское присутствие также увеличилось на военно-морской базе Суда на Крите, куда также были вложены значительные средства для улучшения инфраструктуры важнейшего глубоководного порта НАТО в восточном Средиземноморье и на Ближнем Востоке.
В октябре 2021 года договор между США и Грецией от 2019 года был дополнен соглашением, расширяющим неограниченный доступ сил США и НАТО еще к четырем базам на территории Греции. И, в то время как Турция была исключена из программы F-35, в том числе из-за покупки российских ракет С-400, Греция подала заявку на вступление в программу. Относительно недавно она также официально запросила закупку истребителей F-35, которые на данный момент являются самыми совершенными в мире.
Эрдоган недоволен хорошими отношениями между Грецией и США
Таким образом, режим в Анкаре явно недоволен перспективой того, что Греция обретет воздушное превосходство в регионе всего через несколько лет. Он также недоволен постоянным отказом Вашингтона следовать его политике, особенно на севере Сирии, и тем фактом, что президент Байден еще не пригласил Эрдогана с официальным визитом в Белый дом. Не случайно турецкая авиация совершила сотни полетов, нарушающих воздушное пространство Греции, пик которых пришелся на апрель 2022 года, когда за один день было совершено 168 таких нарушений и 42 незаконных пролета над ее территорией, причем среди выбранных районов был и Александруполис.
Наиболее важные проблемные области для авторитарного и крайне высокомерного режима Эрдогана весьма заметны. В то время как турецкого лидера не приглашают в Белый дом, и администрация США не поддерживает его региональные авантюры, премьер-министра Греции Мицотакиса приветствовали с официальным визитом в Вашингтоне в мае 2022 года. Конгресс США выступил против идеи одобрить запрос Анкары о поставке модернизированных истребителей F-16 и комплектов для модернизации уже имеющейся в турецкой боевой авиации техники. Этот эпизод побудил президента Эрдогана публично заявить, что Мицотакис для него «больше не существует», тем самым положив начало череде крайне агрессивных заявлений, которые продолжаются и по сей день. Последовали военные маневры с вытеснением греков турками и наоборот, а также противостояния на встречах НАТО.
Турция угрожает напасть на Грецию
На момент написания этого текста, апогея достиг сам президент Эрдоган, который вечером 5 сентября 2022 года заявил в телепрограмме, что «Греция не на нашем уровне, она не нам ровня с политической, экономической или военной точек зрения». И это весьма недипломатичное заявление прозвучало после того, как незадолго до этого он пригрозил, что Турция «может прийти внезапно, ночью», намекая тем самым на внезапное нападение на своего западного соседа и партнера по НАТО. Воинствующий министр внутренних дел от ультранационалистической партии ПНД Сулейман Сойлу дополнил президента, обвинив Афины в использовании лагерей беженцев на греческой земле для обучения курдских террористов, которых затем отправляют действовать в Турцию. Лидер ПНД Девлет Бахчели, ультранационалистический партнер по правящей коалиции, также обрушился на греков, пригрозив, что «нам очень легко перейти с этого берега Эгейского моря на другой».
Это не первый случай, когда турецкие лидеры во главе с Реджепом Тайипом Эрдоганом используют подобные выражения. Угроза прихода «вдруг, ночью», например, прозвучала, когда в Анкаре говорили об операциях турецкой армии против курдских ополченцев YPG, союзников США в борьбе с «Исламским государством» на севере Сирии. Но это первый случай, когда президент Турции обвинил Грецию в «оккупации» островков и скальных образований в Эгейском море и даже в милитаризации некоторых более крупных островов. Большинство крупных островов (Хиос, Лесбос, Самос и др.) перешли во владение Греческого королевства по договору после Первой Балканской войны. Однако договора о разграничении территориальных вод в Эгейском море между Грецией и Турцией после двух мировых войн не существует. Таким образом, никогда не были заявлены права на десятки очень маленьких островов. И если на официальном уровне турецкая сторона вообще воздерживалась от агрессивных заявлений по этому поводу, то турецкий президент и другие официальные лица в Анкаре, похоже, решили, что настало время свести счеты. Полковник и генеральный секретарь в министерстве обороны заявил недавно, что Афины «оккупировали» не менее 20 «турецких» островов и два островка, на которых были размещены четырнадцать баз с примерно 6.000 военнослужащих.
Воинственная риторика Анкары призвана отвлечь внимание от внутренних проблем
Тот факт, что и в Турции, и в Греции в следующем году предстоят решающие выборы, вновь выдвигает на первый план националистические темы, особенно в Турции. Режим в Анкаре – с президентской системой правления, начиная с января 2017 года – столкнулся с рядом неудач во внутренней политике. Контроль президента над всеми государственными учреждениями привел к серьезным заторам, а контроль над Центральным банком привел к беспрецедентному ограничению его независимости. И вместо того, чтобы повысить ключевую процентную ставку для сдерживания инфляции, Банк уступил консервативному видению президента Эрдогана, снизив процентные ставки на 5 процентных пунктов с декабря 2021 года по настоящее время. Результатом стала девальвация турецкой лиры примерно на 44% и потребительская гиперинфляция (неконтролируемая инфляция), которая официально достигла 80% в год. Однако группа специалистов, используя систему расчета Национального института статистики, оценивает потребительскую инфляцию на уровне более 180%. Получается, что официальные цифры приукрашены, но простые граждане чувствуют горькую правду: экономика Турции находится в глубоком кризисе.
К вышесказанному добавляются серьезные внешнеполитические ошибки, нанесшие ущерб отношениям Турции почти со всеми ее соседями и традиционными партнерами, особенно с западными (США, ЕС и др.), что отразилось и на ее экономике. На этом фоне националистический дискурс имеет больше смысла в Анкаре, чем в Афинах, где помощь Евросоюза и МВФ, а также взвешенная государственная политика почти заставили забыть исторический кризис 2008 года.
Несмотря на напряженные отношения, вероятность греко-турецкой войны невелика
Имеем ли мы дело с признаками неминуемой турецко-греческой войны, как предупреждают некоторые аналитики? Аргументы в пользу положительного ответа не убеждают автора этих строк. Симптомы конфликтных отношений не следует путать с самим конфликтом. Правда, что Греция запустила масштабный процесс модернизации своих вооруженных сил, особенно с точки зрения авиации, в то время как Турция также делает беспрецедентные инвестиции в несколько категорий вооруженных сил. Однако она активно вовлечена – на беспрецедентном уровне в почти вековой истории республики – на нескольких фронтах, и не смогла бы ни в военном, ни в экономическом плане поддержать силовой удар на запад. Причем турецко-греческий конфликт повлек бы за собой огромные политические издержки для Анкары.
Большинство турецкого населения не разделяет антигреческих настроений и имеет более серьезные и насущные социально-экономические проблемы, чем историческое соперничество с Афинами. Большинство греков также не настроено против турок. В туристический сезон, с весны по осень, ежегодно границу между двумя государствами в обоих направлениях пересекают тысячи людей. Я сам участвовал в этой сезонной миграции по крайней мере десять раз за то время, пока жил в Измире, и был свидетелем многих сцен дружбы, а не вражды между турками и греками. Правда, что авторитарный режим, такой как нынешний режим в Анкаре, может решиться начать войну даже против интересов своих собственных граждан. Мы видим это на примере развязанной Путиным 24 февраля войны в Украине. Но мы также видим и издержки.
---copie-image.webp)
