Грядет ли конец эры Эрдогана в Турции?

Президент Реджеп Тайип Эрдоган заявлял в октябре 2022 года, что его правительство поведет Республику, которой в октябре 2023 года исполняется сто лет, в новый «турецкий век» в качестве одной из десяти ведущих стран мира во многих областях. Но на пути к этой цели стоят не только слабые результаты деятельности режима в Анкаре за последние 5-6 лет, но и парламентские и президентские выборы 14 мая 2023 года. Именно из-за плохой работы властей большинство опросов показывают, что оппозиция может победить на обоих выборах, положив конец двум десятилетиям правления Эрдогана и его партии (АКР).

У оппозиции есть единый кандидат, но нет последовательного плана решения проблем Турции

Предвыборная борьба выходит на финишную прямую. После нескольких месяцев напряженного ожидания и многочисленных политических игр коалиция из шести оппозиционных партий наконец-то определилась с единым кандидатом на высший пост президента республики. Избранный кандидат – лидер главной оппозиционной партии (CHP) Кемаль Кылычдароглу. Кризис, спровоцированный Мераль Акшенер, лидером Хорошей партии (Iyi Parti), которая хотела видеть кандидатом одного из двух успешных мэров – Стамбула, Экрема Имамоглу, или Анкары, Мансура Яваша, – быстро миновал. Эти кандидатуры привели бы к утрате контроля оппозиции над двумя крупными городами. Несмотря на угрозы покинуть «стол шести», т.е. антиэрдоганский избирательный альянс, Акшенер пришлось уступить. Многие члены ее партии уже готовились покинуть ряды ее партии, поэтому Акшенер вернулась в оппозиционный блок после того, как двум мэрам были обещаны места вице-президентов Турции в случае победы Кемаля Кылычдароглу на президентских выборах. Это был достойный компромисс, но в течение нескольких дней Акшенер и ее партии грозила опасность утратить свою релевантность на политической сцене.

В результате этого эпизода удалось избежать катастрофы, но решающих очков в борьбе с правящим режимом набрать не удалось. Хотя большинство опросов дают оппозиции хорошие шансы на победу на обоих выборах 14 мая, опытные аналитики предпочитают проявлять сдержанность. Меморандум по вопросам общей политики, подписанный всеми лидерами шести партий блока и публично объявленный 31 января 2023 года, вызвал много критики, главным образом потому что он не содержит четких и последовательных решений самых серьезных проблем, с которыми сталкивается Турция на протяжении многих поколений. К ним относятся конкретные аспекты в плане решения «курдского вопроса» (который предстоит решить Турции, а не курдам), вопрос об индивидуальных и коллективных правах граждан, экономический кризис и огромные проблемы, стоящие перед судебной системой.

Самые яростные критики документа рассматривают его как манифест против Эрдогана, и не более того. Он не дает избирателям надежды на то, что оппозиция предложит конкретные решения по исправлению того, что правящий режим разрушил за последнее десятилетие посредством коррупции, непрозрачного управления и деспотичного авторитаризма. Меморандум содержит фразу «права человека» только в контексте образования молодежи, и нигде в тексте она не фигурирует в качестве основной ценности постэрдоганского правительства. Хуже того, в меморандуме вообще нет слова «курды». И это в условиях, когда все опытные аналитики турецкой политики сходятся во мнении, что разрешение конфликта между Анкарой и меньшинствами, особенно курдским меньшинством, насчитывающим около 20 миллионов человек, является краеугольным камнем демократического будущего страны.

Курды могут определить будущее Турции

Этот недостаток был недавно отчасти сглажен самим кандидатом Кылычдароглу. Прокурдская партия HDP не входит в шестипартийный альянс, поскольку националистические партии и фракции коалиции не хотят ассоциироваться с этой партией. Обвиняемая в сотрудничестве с террористической организацией Рабочая партия Курдистана (PKK), HDP находится под угрозой запрета и должна выступить в суде в свою защиту 11 апреля, всего за месяц до выборов 14 мая. Тем не менее, 20 марта Кылычдароглу провел официальную встречу с лидерами HDP в их кабинетах в парламенте. В конце встречи лидер оппозиции заявил, что так называемый курдский вопрос может быть решен только в парламенте, и публично призвал правительство официально признать язык этого многочисленного меньшинства. И в этом, собственно, и заключается «курдский вопрос». Эта фраза - эвфемизм, за которым, по сути, скрывается «турецкая проблема»: столетнее официальное непризнание Анкарой существования десятков миллионов людей, принадлежащих к этническим и религиозным меньшинствам. Наиболее многочисленными из них являются курды и секты алевитов, но есть и другие меньшинства, насчитывающие тысячи лет, существование которых систематически ставится под угрозу политикой турецкого государства.

Этот вопрос становится чрезвычайно серьезным в нынешнем контексте, отмеченном десятками тысяч жертв землетрясений 6 февраля 2023 года - в основном курдов, алевитов, ассирийцев и арабов - в 11 провинциях на юго-востоке страны. При этом число погибших продолжает расти. Не секрет, что миллионы голосов этих меньшинств имеют решающее значение. Они уже сыграли решающую роль на выборах 2015 года, когда HDP преподнесла сюрприз, преодолев 10%-ный избирательный барьер, самый высокий в мире, для прохождения в парламент. И HDP продолжает оставаться третьей по величине партией в парламенте (после AKP и CHP) и второй по величине оппозиционной партией (после CHP). Кроме того, в отличие от почти всех других партий, HDP - единственная, которая открыто выступает не только за права миллионов курдов, но и за права других меньшинств, гендерное равенство, гражданские права и либерализацию политической системы в целом. Все это также объясняет, почему HDP является одной из немногих партий в Турции, которая четко и последовательно дистанцируется от любой консервативной националистическо-религиозной идеологии.

После позорного поведения правительства во время пожаров прошлым летом и землетрясения в феврале 2023 года, ожидается, что оппозиция наберет еще больше голосов среди меньшинств, независимо от того, разрешат ли турецкие суды HDP принять участие в выборах. Курдов, в частности, следует рассматривать как решающую величину в любом анализе. После встречи Кемаля Кылычдароглу с лидерами HDP в парламенте 20 марта, публичные выступления обеих сторон были позитивными, и ожидается, что это население поддержит кандидата от оппозиции на президентских выборах. Это может стать решающим фактором. Но окончательный исход как президентских, так и парламентских выборов зависит от того, как все игроки, вовлеченные в предвыборную борьбу, позиционируют себя в преддверии голосования 14 мая. Также необходимо следить за реакцией другого неизбежного актора - террористической организации PKK (от аббревиатуры на курдском языке курманджи Partiya Karkerên Kurdistanê - Рабочая партия Курдистана).

Большие неизвестные: что предпримет PKK и насколько свободными и демократичными будут выборы?

В заявлении от 17 марта, которое стало одним из его редких публичных выступлений, лидер PKK Мурат Карайылан выступил в защиту позиции HDP как демократической партии, представляющей миллионы курдов. Однако люди с хорошей памятью вспомнят, что PKK обвиняют в саботаже мирного процесса с Анкарой, крах которого в 2015 году был в значительной степени приписан ей. РКК даже обвиняли в намеренных действиях по подрыву политической повестки HDP, причем некоторые считают, что успех партии на выборах 2015 года также был победой против РКК. В такой стране, как Турция, где меры безопасности и полицейская агрессия против населения усилились, особенно после неудачной попытки переворота в июле 2016 года, применение насилия становится сегодня гораздо проще. В этих условиях PKK может возобновить свои террористические действия, а демократическая мечта большинства турецких граждан может быть быстро разрушена, в том числе путем введения чрезвычайного положения по всей стране и приостановки всех гражданских прав, включая право на свободные и демократические выборы.

Даже в нынешних условиях нельзя говорить о свободных и демократических выборах. Свобода слова ограничена, тюрьмы переполнены не только политическими оппонентами, но и журналистами, критикующими правящий режим. Выражение мнения в Интернете, будь то журналистское или сугубо личное, стало еще более опасным после принятия в октябре 2022 года так называемого закона о дезинформации. Землетрясения в феврале 2023 года были использованы Анкарой для дальнейшего сокращения пространства для свободного выражения мнений. Всего через два дня после землетрясений президент Эрдоган издал указ о введении чрезвычайного положения в 11 пострадавших провинциях. Эта мера означает, что любое сообщение о происходящем там рассматривается властями как потенциальный акт саботажа. Кроме того, курдоязычные публикации и сайты систематически блокируются, а политические представители курдов находятся в тюрьмах, включая десятки демократически избранных мэров, сотни депутатов и трех лидеров HDP.

Важнейшие выборы в истории Турции

Поэтому выборы 14 мая обещают стать самыми важными в истории турецкой демократии. Ее трансформация в либеральную демократию займет много времени, но она может начаться уже сейчас, если победившие силы будут двигаться в политическом направлении, указанном оппозиционными либеральными фракциями и HDP. Опросы показывают, что население, уставшее после века кровавых внутренних распрей, может быть готово к новой парадигме к столетнему юбилею республики 29 октября 2023 года.

Является ли Кемаль Кылычдароглу, которого сторонники с любовью называют «турецким Ганди», подходящим человеком для того, чтобы возглавить это историческое предприятие? Хотя до сих пор ему не удавалось победить действующего президента на выборах, у Кылычдароглу также не было тех благоприятных условий, которые сложились для него сейчас. Кроме того, он - человек политических решений, диалога и мира. Вместе с союзниками либеральных убеждений в его коалиции, особенно из политического лагеря HDP, кандидат Кылычдароглу может принести надежду, в которой нуждаются миллионы турок, чтобы по-прежнему верить в демократическое, процветающее и мирное будущее своей страны. В противном случае мы можем ожидать лишь продолжения внутренних конфликтов, которыми питался государственный национализм в Турции на протяжении последних ста лет, как на внешнем уровне, так и особенно в кровавом противостоянии с собственной нацией.