Израильская кампания против ХАМАС в Газе в ответ на масштабную террористическую атаку 7 октября привела к напряженности на всем Ближнем Востоке и вызвала опасения, что война может выйти за пределы Израиля. Крайне маловероятно, что в ней примет участие какое-либо суннитское государство - Египет, Иордания, страны Персидского залива - или даже такая страна с преобладанием шиитов, как Ирак. Даже Сирии, наиболее враждебно настроенной к Израилю и имеющей наилучшие отношения со своими противниками - Ираном и Хезболлой, нет смысла ввязываться в конфликт на Голанских высотах, поскольку страна в значительной степени разрушена войной, а север и восток находятся под контролем противников Башара Асада. Опасность более широкого конфликта исходит прежде всего от негосударственных субъектов.
Тревожные признаки наблюдаются уже более месяца. На израильско-ливанской границе практически ежедневно происходят столкновения между боевиками Хезболлы и израильскими войсками. Из Йемена шиитское ополчение Хути ведет ракетные обстрелы израильской территории. В Ираке и Сирии по военным базам США было нанесено не менее сорока ракетных ударов и ударов беспилотников, имеющих признаки бывших противников США - шиитских военизированных формирований, в ответ на что Вашингтон нанес несколько авиаударов по этим формированиям. Причиной нападок на американцев является их поддержка Израиля. Речь идет не только о практически безоговорочной поддержке, продемонстрированной в ходе нынешнего кризиса, но и об особых отношениях между двумя странами, которые существовали на протяжении десятилетий и которые в немалой степени обусловили враждебность некоторых мусульман, особенно радикальных, по отношению к Соединенным Штатам.
Все шиитские группировки, которые ведут агитацию в этот период, координируются или поддерживаются Ираном. Создается впечатление, что Тегеран подталкивает своих союзников к войне и сам готов вступить в конфликт. В действительности большинство игроков в регионе не заинтересовано в полномасштабной войне с Израилем и/или США, но это не означает, что ситуация не может выйти из-под контроля.
Иран - эксперт по игре на грани. Почему Тегеран не хочет войны
Иран имеет богатый опыт игры на грани, до порога войны, но не до ее начала, особенно в отношениях с США на протяжении последних четырех десятилетий. В 1983 году шиитские террористы-смертники атаковали посольство США и казармы американских морских пехотинцев и французских военных в Бейруте. В результате нападения погибло более 350 человек, ответственность за которые взяла на себя теневая группировка Исламский джихад (отличная от одноименной террористической организации в секторе Газа), но, по некоторым данным, при поддержке элементов еще только зарождавшейся в то время Хезболлы, поддерживаемой Ираном. Причастность Тегерана, которую он категорически отрицал, так и не удалось доказать, поэтому американские ответные меры не последовали.
В период с 2003 по 2011 год, когда американцы активно присутствовали в Ираке, Иран вооружал и обучал иракских шиитских боевиков, которые вели партизанскую войну против американских войск; Тегеран считается ответственным за гибель более 600 американских военнослужащих, но сумел избежать нападения Вашингтона.
Еще ближе к сегодняшнему дню, в 2019 году Иран сбил американский военный беспилотник в Персидском заливе, а в 2020 году, после того как в результате авиаудара по Багдаду был убит командующий Аль-Кудс Касем Солеймани, он нанес удар баллистическими ракетами по базам, на которых находились американские военнослужащие в Ираке, в результате чего более 100 человек получили ранения. Однако и тогда войну удалось предотвратить.
Это лишь несколько примеров, поскольку число инцидентов варьируется от терактов и похищений людей до столкновений и прямых конфликтов, как это произошло в 1988 году, когда после того, как американский военный корабль в районе Персидского залива подорвался на мине, США уничтожили значительную часть иранского военного флота.
На протяжении многих лет Иран также избегал прямых конфликтов с Израилем. Различные военизированные формирования, связанные с Тегераном, совершали нападения непосредственно на израильскую территорию (в частности, Хезболла и палестинский Исламский джихад) или на израильские интересы/объекты по всему миру. Израиль также атаковал Иран с помощью диверсий, убийств ученых, причастных к иранской ядерной программе, бомбардировок иранских объектов в Сирии. Положение обострялось не раз, но ни разу Иран не нападал на Израиль напрямую, хотя и хвастается наличием ракет, способных достичь его территории.
В настоящее время Иран находится в сложной ситуации. Экономика страны страдает от многолетнего эмбарго, введенного США и их союзниками в ответ на ядерную программу Ирана, и война приведет к углублению этого кризиса. В технологическом плане Тегеран практически по всем параметрам превосходит своих противников. Конечно, у Ирана есть и ряд преимуществ - он может перекрыть Ормузский пролив, через который транспортируется около 20% продаваемой в мире нефти, может попытаться вновь атаковать нефтяные месторождения Саудовской Аравии, его союзники из движения Хути могут угрожать судоходству в Красном море и т.д. Но преимущества перевешивают потенциальные издержки конфликта с Израилем и, особенно, с США. В конце концов, Вашингтон направил два авианосца в восточное Средиземноморье не для защиты Израиля от ХАМАСа или даже Хезболлы - с ними Иерусалим прекрасно справится и сам, - а для того, чтобы дать понять Ирану, что не стоит заходить слишком далеко.
Действительно ли Хезболла, Хути и иракские ополченцы хотят войны с Израилем и американцами? Есть ли у них возможности для ее ведения?
Хезболла враждебно относится к Израилю еще с момента своего основания в 1980-х годах на фоне гражданской войны в Ливане и израильской интервенции в эту страну. Исламистская группировка вела две войны против еврейского государства, которые, как она утверждает, выиграла: первую - в 2000 году, когда Израиль ушел с юга Ливана, вторую - в 2006 году. Обе войны стали для Хезболлы источником легитимности в мусульманском мире, причем шиитская группировка стала популярной даже среди суннитов, несмотря на различия между этими двумя ветвями ислама, которые подпитываются в основном радикальными группировками с обеих сторон; более того, Хезболла вступила в конфликт с суннитами и во время гражданской войны в Сирии, когда она сражалась вместе с войсками Башара Асада, что привело к снижению ее популярности среди мусульман.
Однако участие в сирийской войне не заставило Хезболлу отказаться от антиизраильской риторики, поэтому ливанская группировка была практически вынуждена продемонстрировать свою готовность выступить в поддержку палестинцев и предприняла ряд атак через границу. Однако в целом эти атаки носили ограниченный характер (первая была направлена на фермы Шеба, на которые также претендует Ливан; с точки зрения Хезболлы, израильская территория практически не была атакована), что свидетельствует о том, что шиитская группировка не хочет эскалации конфликта. Ситуация в Ливане, полуразвалившемся государстве, находящемся на грани экономического коллапса, сейчас крайне сложная, поэтому война - последнее, что нужно Хезболле. Кроме того, шиитская группировка не может быть уверена, что в случае конфликта с Израилем ливанское государство или другие крупные общины страны - прежде всего сунниты и христиане, а также друзы - поддержат ее; исторический опыт показывает, что они, напротив, будут преследовать свои собственные интересы и даже могут сами вступить в конфликт с Хезболлой.
Но ситуация в регионе настолько изменчива и напряжена, что может обостриться в любой момент. Достаточно, чтобы залп со стороны Хезболлы через границу, сделал слишком много жертв, чтобы Израиль ответил силой и нанес удар по чувствительному пункту, чтобы исламисты отомстили, и так далее, пока ситуация не выйдет из-под контроля. Еще одним фактором, который может подтолкнуть Хезболлу к силовым действиям, является гуманитарная ситуация в Газе. Разрушения и человеческие жертвы в секторе уже очень велики, и это только подогревает возмущение мусульман, особенно арабов, и желание некоторых из них отомстить.
В случае начала конфликта Хезболла будет гораздо более опасным противником, чем ХАМАС, поскольку она имеет опыт жестокой сирийской войны, опирается на поддержку Ирана, не изолирована, как сектор Газа, и обладает внушительным арсеналом, в том числе ста пятьюдесятью тысячами ракет, которые она может выпустить по израильским городам.
В Йемене, несколько дальше от эпицентра конфликта, боевики Хути не способны реально угрожать Израилю или США, несмотря на свою риторику (один из лозунгов группировки гласит: "Смерть Америке, смерть Израилю, проклятые евреи") и уже совершенные ими атаки. После многолетней гражданской войны и боевых действий между Хути и возглавляемой Саудовской Аравией коалицией Йемен представляет собой несостоявшееся государство, переживающее глубокий гуманитарный и экономический кризис. Однако он может создать проблемы в Баб-эль-Мандебском проливе.
Наконец, шиитские военизированные формирования, действующие в Сирии и Ираке, также не представляют особой опасности. В Сирии они должны учитывать и курдские силы, которые контролируют район, где присутствуют и американцы. Более того, когда они пытались напрямую противостоять силам Вашингтона, результат был плачевным для боевиков. В Ираке ситуация тоже не сильно отличается: да, боевики могут обстреливать ракетными залпами базы, на которых находятся и американские солдаты, но трудно поверить, что массированный штурм баз будет успешным - если, конечно, власти Багдада разрешат такие массированные штурмы, а в это трудно поверить.
Тот факт, что основные шиитские игроки не получат стратегических выгод от войны с Израилем, не означает, однако, что в этих группировках и в Тегеране нет сторонников тотальной войны. Ведь речь идет не о рациональных и прагматичных государственных игроках, а о религиозных экстремистах.
