Пожертвовать
Эстония готовится к всеобщим выборам, которые намечены на март. Выборы в этом году пройдут на фоне вторжения России в Украину и проблем, вызванных войной в регионе. Таким образом, безопасность и энергетика не могут не быть главными темами предвыборной кампании. С другой стороны, также из-за войны маловероятно, что какая-либо из основных партий поднимет вопрос об улучшении отношений с Москвой, как способ привлечения русского меньшинства в Эстонии.
Некоторые эстонцы считают, что Россию следует игнорировать и рассматривать как «океан за границей», а другие до сих пор ее боятся
В то время как в Украине продолжается настоящая война, в странах Балтии она принимает дипломатические и экономические формы. Отношения Эстонии с Россией находятся на самом низком уровне с момента обретения независимости в 1991 году.
В январе Эстония приняла решение сократить российскую дипмиссию в Таллинне, чтобы добиться паритета с численностью сотрудников эстонского посольства в Москве. Вскоре после этого решения МИД России заявил, что все отношения с Россией были преднамеренно разрушены эстонским руководством в последние годы. Учитывая ситуацию, Россия приняла решение сократить дипломатические отношения с Эстонией до уровня временного поверенного в делах.
После того, как Москва передала послу Эстонии Маргусу Лайдре решение покинуть страну, Латвия также объявила о понижении дипломатических отношений с Россией. Литва, еще одна прибалтийская страна, отозвала своего посла из Москвы в апреле прошлого года.
С точки зрения внутренней политики и политических мер одним из последствий войны является то, что так называемая «российская карта» вряд ли будет разыграна на этих выборах, как это было на предыдущих. Почти ни один политик или партия, за исключением некоторых членов Центристской партии и очень неоднозначной левой партии, уже не осмеливается заигрывать с русским населением, обещая ему, например, сохранение образования на русском языке или развитие культурных и экономических связей с Россией.
Логично, что после того, что произошло в Буче, Бородянке и Ирпене, эстонские политики не видят перспектив развития отношений со своим восточным соседом. «Как минимум ближайшие 20 лет Эстония должна вести себя так, как будто за ее восточной границей находится большой океан», — считает предприниматель Йоаким Хелениус, член партии «Эстония 200».
Но между этими двумя соседними странами нет океана, ни реального, ни метафорического, и поэтому эстонские власти задаются вопросом, что будет, если боевые действия в Украине прекратятся, временно или навсегда, но это не приведет к смене режима в России. «Не нужно большого воображения, чтобы представить, что может послужить поводом для новой демонстрации российской военной мощи и ответного потенциала. Усилия трех прибалтийских государств поддержать Украину широко известны. Как и усилия Польши, Великобритании и США… но это большие страны…», – подчеркнул в социальной сети командующий Силами обороны Мартин Херем.
«Прежде всего, конечно, мы должны сосредоточить внимание на победу Украины, потому что это главная и неизбежная цель обеспечить лучшее будущее. Но это только первое важное. Во-вторых, мы должны быть готовы к следующей агрессии против нас, наших союзников и наших ценностей. Точно так же, как мы боимся огня, даже если мы не думаем, что пожар может вспыхнуть сегодня или завтра, мы все равно должны быть к нему готовы. Несмотря на значительные потери в живой силе и технике, Россия сохраняет возможность нанести военный удар по некоторым из своих соседей», — добавил Херем.
По этой причине Эстония рассматривает возможность увеличения своего оборонного бюджета. Местные социал-демократы предлагали даже ввести специальный налог на оборону; соответствующая статья есть в их предвыборной программе. Партия предлагает пятилетний налог на оборону в размере 1% от дохода, за исключением пенсий.
Однако это предложение не поддерживают партии, с которыми им предстоит столкнуться на выборах. Большинство согласны с тем, что Эстония должна выделять 3% ВВП на расходы на оборону, но придерживаются разных взглядов на источники финансирования. Одни партии предлагают увеличить финансирование национальной обороны за счет заимствований, другие предпочитают при необходимости получать доходы за счет других налогов и сборов. Однако есть и другие, которые обращают внимание на то, что уровень расходов на оборону по отношению к ВВП уже является одним из самых высоких в НАТО.
Некоторые политики настаивают на том, что при закупке современного вооружения необходимо увеличение финансирования национальной безопасности. «Поскольку гибридные атаки против Эстонии в ближайшем будущем более вероятны, чем обычные атаки, расходы на внутреннюю безопасность также должны быть увеличены как минимум до 2% ВВП. Сюда же входят расходы на гражданскую защиту», — говорит Ильмар Рааг, участвующий в выборах от партии «Parempoolsed».
Тем временем, оружие закупается по финансовым возможностям; в январе на военную базу Тапа прибыли новые реактивные системы залпового огня HIMARS с дальностью более 400 км. Такое же оружие закупается в Латвии и Литве. Бывший посол России в Эстонии Владимир Липаев в эфире российского телевидения истолковал это так, что страны Запада будут снабжать Эстонию оружием, которое сможет держать Санкт-Петербург под угрозой.
Энергетическая безопасность требует регионального сотрудничества и альтернатив российскому газу
Другой вопрос – энергетическая безопасность страны. Хотя политики уже много лет осознавали опасность зависимости от российских энергоресурсов, страна оказалась не готова к энергетическому кризису, спровоцированному войной.
Прошлой осенью Эстония остро нуждалась в альтернативных источниках снабжения из-за газового кризиса. Перед лицом общей угрозы странам региона следует больше сотрудничать, но на практике это не всегда так. Классический пример того, как соседи преследуют свои интересы, — история со строительством терминала СПГ в Палдиски.
Эстонские компании построили причал для плавучего СПГ-терминала, который, согласно договору между Эстонией и Финляндией, должен был доставлять топливо на газовые рынки Финляндии и Эстонии. Финны строили себе причал; СПГ-терминал должен был быть установлен на платформе, которая должна была быть построена в первую очередь.
Когда причал в Эстонии был готов, оказалось, что терминал все-таки будет в Финляндии, потому что она потребляет в несколько раз больше газа и нуждается в обеспечении своей энергетической безопасности. Эстонским продавцам газа обещали льготные условия его использования, но вместо этого финны попросили купить долю в компании, управляющей их терминалом. Это наглядно демонстрирует, что в кризисной ситуации мы должны не только полагаться на наших соседей, но в первую очередь быть готовыми сами.
То, как Эстония, Латвия и Литва могли бы скоординировать свои действия в случае перебоев с поставками газа, также обсуждалось на уровне премьер-министров стран Балтии. «Эстония вместе с Латвией и Литвой хотела бы заключить региональное соглашение о поставках газа потребителям в случае нарушения надежности поставок. Экономия энергии также чрезвычайно важна. Нам всем нужно приложить совместные усилия для сокращения потребления», — заявила премьер-министр Эстонии Кая Каллас.
Зима была мягкой, поэтому цены на газ в последнее время упали, но Эстония по-прежнему сталкивается с проблемой получения дешевой и экологически чистой электроэнергии. В отличие от Финляндии, в Эстонии нет атомной электростанции, и перспективы ее строительства неясны. Эстония имеет внутренний источник энергии: она давно добывает горючие сланцы на северо-востоке для местных электростанций. Однако этот вид энергии не является экологически чистым и противоречит амбициозным планам Эстонии стать климатически нейтральной к 2035 году.
Конечно, Эстония массово устанавливает солнечные батареи и пытается развивать ветряные электростанции, но и здесь есть проблемы с безопасностью. Высота ветряков на северо-востоке Эстонии ограничена, поскольку, по данным Министерства обороны, слишком высокие ветряки мешают работе обзорных радаров и электронных информационных систем.
В течение многих лет это мешало строительству новых ветряных электростанций и угрожало уже построенным. Проблема вроде бы была решена: со строительством новых радаров обещали снять ограничения, но не в приграничном районе. Учитывая, что крупные солнечные электростанции, по данным Минобороны, также снижают эффективность радиосистемы национальной обороны, перспективы изменения экологии в регионе невелики. Руководители Нарвы и других местных администраций обращались с этим вопросом к премьер-министру, но вопрос так и остался нерешенным.
Это заставляет некоторых политиков не слишком воодушевляться так называемым «зеленым переходом» и искать ключ к энергетической независимости в использовании горючих сланцев. «Многие эксперты в области энергетики говорят, что горючие сланцы — лучший вариант для обеспечения энергетической безопасности Эстонии», — говорит Мария Юферева, депутат от Центристской партии.
По ее мнению, складывать все яйца в одну корзину неразумно, когда речь идет об энергетической безопасности, необходимо развивать как возобновляемую энергетику, так и сланцевую энергетику. «Цена на сланец не зависит от мировых цен. Горючие сланцы — это не только электроэнергия, но и промышленность, которая обеспечивает работой население Эстонии», — говорит Юферева. А поскольку производство энергии находится именно в приграничном районе, где проживает преимущественно русское население, энергетический вопрос – это еще и вопрос социального благополучия региона и, в конечном счете, вопрос лояльности его населения к эстонскому государству.
Выборы покажут, насколько жители региона верят в способность политиков решить это уравнение с множеством неизвестных.
