Сергей Тихановский, блогер, оппозиционер, в 2020 году бросил вызов Александру Лукашенко. Посаженный в тюрьму по сфабрикованным обвинениям, Тихановский пережил пять лет в одиночной камере. Освобожденный в 2025 году, похудевший на 50 килограммов, но с несломленным духом, Тихановский говорит о вере, которая помогла ему выстоять, о шоке от объятий детей, которые его почти не узнали, и раскрывает, почему он повторил бы весь этот опыт. Он призывает Запад сохранить санкции до тех пор, пока не будет освобожден каждый политический заключенный, и намечает возможные сценарии перемен в Беларуси — от внутреннего коллапса до перемен в России.
«Я точно знаю, с кем мы имеем дело: с преступником без чести и совести»
VERIDICA: Как вы нашли в себе силу духа, чтобы выдержать пять лет в изоляции?
Сергей Тихановский: Я знал, что есть люди, которые борются за нас, что нас не забыли, что давление на режим реально и что рано или поздно оно приведет к переменам. Я верил в свою жену и в наших сторонников. Я также христианин, и моя вера помогала мне каждый день терпеть издевательства, ненависть, угрозы и все лишения. Во многих отношениях наш протест 2020 года был в основе своей христианской историей: люди восстали против несправедливости и лицемерия, против лжи и насилия.
VERIDICA: Если бы вы знали, как закончится ваша политическая карьера в 2020 году, вы бы сделали тот же выбор?
Сергей Тихановский: Да. Я много думал об этом в тюрьме. Я не сделал ничего противозаконного и был задержан в качестве меры пресечения, поэтому я бы ничего не изменил. Если бы не было примера для подражания, не было бы и протестов. Люди услышали мою историю и вышли на улицы.
VERIDICA: Как изменилось ваше видение о власти и справедливости после освобождения из тюрьмы?
Сергей Тихановский: Теперь я ясно знаю, хотя раньше иногда сомневался, с кем мы имеем дело: с преступником без чести и совести. Он лично сказал мне, что политика — это грязное дело и что все, что он с нами сделал — незаконные заключения, сфабрикованные уголовные дела, применение силы и насилия против беззащитных и многое другое — это именно то, чего мы должны были ожидать, когда шли в политику. Мое чувство справедливости ничуть не изменилось. Как и раньше, я требую справедливости.
«Моя дочь меня совсем не узнала: на фотографиях она видела полного бородатого мужчину, а обнимал ее худой и свежевыбритый человек»
VERIDICA: После пяти лет изоляции, что вы почувствовали, когда впервые обняли своих детей?
Сергей Тихановский: Моему сыну 15 лет, последние пять из которых он прожил, не видя меня, и он сомневался, что когда-нибудь увидит. Моя дочь не видела меня больше половины своей жизни – ей сейчас девять лет. Когда мы встретились, ни один из нас не смог сдержать слез. Моя дочь меня совсем не узнала: на фотографиях она видела полного бородатого мужчину, а обнимал ее худой, свежевыбритый человек. В Беларуси президентские выборы проходили в 2010, 2015 и 2020 годах. Я иногда шучу, что в 2010 году у нас с Светланой родился сын, в 2015 году – дочь, а в 2020 году – революция. Были и «так называемые» выборы 2025 года. В 2025 году я сам родился во второй раз, обрел свободу вместе со своей семьей.
VERIDICA: Вы похудели более чем на 50 килограммов. Как проходит ваше восстановление сейчас?
Сергей Тихановский: Раньше я весил 135 кг при росте 1,92 м. Сейчас принимаю витамины и прописанные лекарства, правильно питаюсь и занимаюсь спортом. Мне нравится видеть себя стройным и носить ультра-облегающие костюмы; я не хочу, чтобы это менялось. Я бегаю по утрам и снимаю видео со своих тренировок в разных городах и странах – и это нравится моим сторонникам.
«Режиму нужно пригрозить новым пакетом санкций, если он откажется освободить всех политических заключенных сейчас»
VERIDICA: Какую форму поддержки политических заключенных — санкции, дипломатию или помощь гражданскому обществу — по вашему мнению, должны оказать западные страны?
Сергей Тихановский: Все эти формы помощи важны. Санкции работают, и благодаря им уже освобождены около 400 политических заключенных. Только сейчас видны результаты санкций. Ничего не происходит в одночасье — их влияние становится заметным со временем. Режиму нужно пригрозить новым пакетом санкций, если он откажется освободить всех политических заключенных сейчас.
VERIDICA: Есть ли у вас какие-то конкретные требования к Западу, которые вы еще не озвучили публично?
Сергей Тихановский: Да. Я хотел бы лично представить свои идеи и предложения администрации США и европейским лидерам. Надеюсь, что это произойдет в ближайшее время.
VERIDICA: Чувствуете ли вы какие-либо изменения в стратегии демократических сил Беларуси после вашего освобождения?
Сергей Тихановский: Я еще не изучал их стратегию, ни до, ни после моего освобождения. Я уверен, что вместе мы теперь можем сделать больше.
VERIDICA: Какой сценарий вы считаете более вероятным: падение белорусского режима из-за внутреннего кризиса или смерти Лукашенко, или изменения в России, которые затронут и Беларусь?
Сергей Тихановский: Оба сценария возможны. Но есть и другие, и мы уже прилагаем усилия, чтобы они реализовались.
VERIDICA: Какую международную ошибку в отношении Беларуси в последние годы вы считаете самой серьезной?
Сергей Тихановский: Не нужно больше поддаваться на уловку. Санкции не должны быть сняты до тех пор, пока не прекратятся репрессии и не будут освобождены все политические заключенные. С 1996 года с Лукашенко мы много раз видели одно и то же. Он ведет себя так же, как всегда – для него важно выжить.
«Мне нужна свободная и демократическая Беларусь»
VERIDICA: Если вы не станете фигурой, которая вдохновит белорусов снова выйти на улицы, каков тогда ваш план?
Сергей Тихановский: Всю свою жизнь я делал то, что люблю и во что верю. Я ни минуты не «работаю», я наслаждаюсь всем, что делаю. Моя вера и интуиция никогда меня не подводили. Мне нужна только информация, на которой я могу строить; мне нужна прочная основа, на которую я могу опереться. Мне не нужны протесты как таковые: мне нужна свободная и демократическая Беларусь.
И именно к этому стремятся белорусы. Я буду продолжать вдохновлять их, но и сам буду черпать вдохновение в них. Для таких целей и убеждений нужно быть готовым пожертвовать собой, чтобы они могли жить. Я не спрашиваю себя: «Что я буду делать, если это не сработает?», а «Когда это произойдет и что я должен делать сейчас, чтобы этот день наступил быстрее?». И я отвечаю на этот вопрос каждый день – и уже делаю конкретные шаги в этом направлении.
