Пожертвования
Veridica.md
Усилия по борьбе с изменениями климата в 2022 году дали неоднозначные результаты, которые лучше всего можно описать поговоркой «один шаг вперед, два шага назад». Хотя правительства все еще не спешат принимать решительные меры, последствия изменения климата уже ощущаются. Чтобы уменьшить их влияние и масштабы, Соединенным Штатам и Китаю необходимо срочно договориться в 2023 году о борьбе с ними.
Où sont les neiges d'antan?
Двадцать лет назад, когда я работал в Великобритании, я узнал об одном из самых популярных пари британцев: будет ли идти снег в Лондоне на Рождество или нет. Мне и в голову не приходило, что через несколько лет такая же ставка может быть сделана в Бухаресте. Потому что в то время не было зимы без снега в столице Румынии, которая иногда даже находилась под сугробами. Однако теперь у жителей Бухареста не было «Белого Рождества», как британцы называли Рождество со снегом, уже три года. Я не знаю, связано ли это явление напрямую с изменением климата, которое мы наблюдаем в течение некоторого времени. Но, безусловно, это происходит одновременно с другим явлением, подтвержденным точными измерениями. Речь идет о повышении средней глобальной температуры на 1,2 градуса по Цельсию по сравнению с уровнем доиндустриальной эпохи.
COP27, слишком робкое начало, учитывая безотлагательность ситуации
До сих пор политика в области изменения климата была связана с недопущением достижения порога роста температуры в 1,5 градуса по Цельсию. В зависимости от него были определены цели по сокращению загрязнения и выбросов углекислого газа. Однако теперь, когда мы знаем об этом 1,2 градусе, очевидно, что порог в 1,5 градуса будет достигнут и превышен. Настало время реформировать стратегию борьбы с изменением климата, потому что данные на местах изменились, а усилия по детоксикации планеты пока не увенчались успехом.
Это же признали и участники международной климатической конференции COP27, прошедшей в ноябре в Египте. В соответствии со старой традицией торжественных обещаний они приняли на себя обязательство — нерешительно и с громкими исключениями — отказаться от ископаемого топлива как источника производства энергии. Но в то же время они оговаривали, пока еще туманно, что богатые страны должны компенсировать бедным «убытки и ущерб», вызванные изменением климата.
Почему эта фраза является поворотным моментом для будущей стратегии? С одной стороны, он официально признает наличие «убытков и ущерба», вызванных изменением климата. Наводнения в Пакистане, ураган во Флориде, самый разрушительный с 1935 года, и волна тепла в Западной Европе были слишком яркими примерами связи между климатом и накоплением загрязнения на планете, чтобы их отрицать или игнорировать. А в лице пакистанского министра окружающей среды у них был в Египте связный и настойчивый собеседник, который навязывал свою точку зрения. Так что уровень 1,2 градуса по Цельсию существует и производит эффекты; из-за него страдают некоторые страны; оно было достигнуто в результате исторического загрязнения, возникшего из-за промышленной деятельности развитых стран; и по этой причине развитые страны должны компенсировать бедным, у которых нет необходимых ресурсов для самостоятельного преодоления ощутимых последствий.
Достигнутый нами этап — это тот, где дьявол кроется в деталях. Во-первых, сумма, которую COP27 определила, что составляет долг богатых стран перед бедными странами составляет в данном случае 260 миллионов долларов. Почему 260, а не 300, непонятно; но непонятно, почему 260 миллионов, а не 260 миллиардов. Расчеты еще в начале и специалистов для них пока нет. Суммы, которые ранее шли на счет гуманитарной помощи для борьбы с голодом или болезнями, могут, по крайней мере, в некоторых случаях, пойти на этот дебетовый счет для борьбы с климатом, поскольку многие районы, где появляются голод и болезни, теперь сталкиваются с климатическими бедствиями, и это не политически или просто географически. То же самое происходит и в случае беженцев: появилась новая категория климатических беженцев, категория, признанная на уровне ООН.
Но также неясным является и определение климатического донора или государства-климатического реципиента. Китай является крупнейшим загрязнителем окружающей среды после США. Например, Китай использует почти половину мирового производства бетона для строительства автомагистралей, плотин и аэропортов, а бетонная промышленность является одной из самых загрязняющих окружающую среду; если бы бетон был страной, то он был бы третьим в мире, после Китая и США, по выбросам углекислого газа в атмосферу. Но, несмотря на все это, Китай не входит в число развитых государств, и по этой причине, по крайней мере, на данный момент, он входит в список стран, потенциально получающих климатические компенсационные фонды. И он не будет добровольно исключен из списка, или, по крайней мере, не будет идти на уступки в других чувствительных областях китайско-американских переговоров, таких как трения из-за Тайваня или ограничения США на торговлю технологиями.
Именно в этом ключе следует читать ноябрьское заявление президента Си Цзиньпина о том, что Пекин возобновит диалог с Соединенными Штатами по вопросам изменения климата, диалог, приостановленный с лета этого года. Толкование было подкреплено министром иностранных дел Китая Ван И, который использовал метафорические термины из данной области, чтобы описать климатический диалог между двумя странами. Это сотрудничество в области изменения климата превратится в «оазис» в китайско-американских отношениях, однако если вокруг этого «оазиса» будет одна «пустыня», то она рано или поздно его поглотит».
Приоритеты: деньги на зеленую энергию и адаптация к новым климатическим реалиям
Проявляющие осторожность говорят, что давление на правительства уменьшится, как только будет признано, что порог в 1,5 градуса по Цельсию уже не актуален. С другой стороны, реалисты показывают, что обещания систематически нарушались, при всем оказываемом давлении и при всех переданных предупреждениях. Пора, говорят они, посмотреть, что можно сделать, когда зло — или хотя бы часть его — уже случилось.
Во-первых, для сокращения выбросов требуется гораздо больше денег. На данный момент мировые инвестиции в производство зеленой энергии составляют около триллиона долларов в год. Однако необходимая сумма будет в три раза выше, и основная ее часть должна достаться слаборазвитым странам, где в настоящее время производится большая часть выбросов. В состоянии ли доноры и западные правительства покрыть эту сумму? В данный момент нет. Но даже простое упоминание создает основу для переговоров, которые пойдут в желаемом направлении, переговоров, к которым позже смогут присоединиться частные инвесторы. И тот факт, что в этом году Конгресс США утвердил «крупнейший план» климатических инвестиций в истории США — на сумму 369 миллиардов долларов, — это лишь показатель тех сумм, о которых можно было бы говорить в будущем.
Во-вторых, в подобный прагматичный подход необходимо включить признание того, что использование ископаемых видов топлива будет продолжаться в течение некоторого времени. Замещение газа в производстве энергии пока нереально, по крайней мере до тех пор, пока инвестиции в зеленую энергетику не будут иметь значимых последствий. Растерянность европейских государств, когда российский газ больше не был доступен, говорит сама за себя. Европейцы могли заменить только национальность газа, но не сам газ. Им пришлось инвестировать в хранилища газа и другие мощности для импорта этого ископаемого топлива, которое ЕС временно внес в список источников, совместимых с производством «чистой» энергии.
В-третьих, пришло время приспособиться к произошедшим изменениям. Вопрос "Где снега былых времен?" это уже не риторика, нам лучше приспособиться. Осторожные говорят, что именно такое отношение ожидается от тех, кто ищет оправдания, чтобы не бороться решительно с проблемами, вызванными загрязнением, но это не отменяет того, что я сказал ранее, что рост температуры на 1,2 градуса по Цельсию уже произошел. Но даже в этом случае речь идет о деньгах. Фермерам в развивающихся странах следует помочь адаптировать свои культуры к новым условиям. Жителям районов, подверженных периоду сильной жары, следует оказать поддержку, чтобы сделать их дома более подходящими. И вся эта помощь должна исходить от тех, кто может себе это позволить, но и для собственной выгоды. Потому что, помогая пострадавшим от опустынивания или экстремальных погодных явлений остаться в своих географических районах, снижается политическое давление беженцев, которое ощущается во многих развитых странах, особенно в европейских.
В-четвертых, а также как следствие признания того, что цель в 1,5 градуса по Цельсию больше не является реалистичной, нам следует более серьезно подумать и инвестировать в технологии для «охлаждения» планеты. До сих пор недостаточно исследованы и пропагандируются методы извлечения углекислого газа из атмосферы или стимуляции отражения солнечного света, так называемая «солнечная геоинженерия», также отвергаемая климатическими активистами как «опасная». Но, как пишет The Economist, перегретая Земля столь же опасна.
Китайско-американское соглашение ради денег было бы полезным и для борьбы с изменением климата
Соглашение между Вашингтоном и Пекином по климату прояснит многие отношения, особенно финансовые. Но Пекин не хочет признавать, что катастрофические наводнения или разрушительные засухи в Китае вызваны последствиями изменения климата. Китайцы в основном разыгрывают геополитическую карту, используя опасения Запада в отношении климата, насколько они существуют, чтобы улучшить свою позицию по другим общим вопросам.
Однако есть один элемент, который не принимается во внимание достаточно, чтобы наметить траекторию китайской политики в этой области, а именно экономический критерий. Китай много выиграл от экспорта фотогальванических элементов (как Америка от продажи электромобилей). Более экологичная позиция может быть и экономически выгодной. США и Китай, как правило, доминируют на рынке экологически чистых технологий производства энергии, так же как США и СССР когда-то доминировали на рынке ядерной энергии и солнечных батарей во время холодной войны. Соглашение между двумя державами в отношении новых экономических возможностей, связанных с проблемой изменения климата, может быть взаимовыгодным. «Оттепель» в этом плане можно было наблюдать осенью на климатической конференции в Египте. Затем участники приветствовали открытость Пекина. COP27 подчеркнула, что и в области климата дискуссии между «великанами» могут открыть двери, в которые в противном случае трудно попасть. Еще неизвестно, что принесет 2023 год в этой области, описанной до сих пор довольно точно, старой поговоркой «один шаг вперед и два шага назад».
---copie-image.webp)
