Пожертвования
Veridica.md
Босния и Герцеговина начнет переговоры о вступлении в ЕС спустя 30 лет после окончания гражданской войны. За это время страна добилась незначительного прогресса, а сербы - при поддержке русских - угрожают сецессией.
Босния и Герцеговина, последняя на Западных Балкан
Босния и Герцеговина оставалась единственной страной из пяти стран-кандидатов на вступление в ЕС, которая не начала переговоры о вступлении в ЕС. Глубоко укоренившиеся этнические разногласия и задержки с проведением конституционной, судебной и избирательной реформ не позволили ей догнать своих соседей.
В середине марта, когда комиссия ЕС дала добро на начало переговоров, глава исполнительной власти ЕС Урсула фон дер Ляйен заявила, что необходимо добиться большего прогресса, но что страна показала, что может соответствовать критериям членства.
Вторжение России в Украину открыло новый взгляд на расширение ЕС, а регион Западных Балкан стал рассматриваться как важнейший для геополитической значимости блока.
Босния и Герцеговина, одно из беднейших государств Европы, отделившееся от бывшей Югославии после ожесточенной войны, имеет крайне громоздкую политическую структуру. Война за отделение закончилась в 1995 году Дейтонским мирным соглашением, которое с тех пор заменило конституцию. Документ учитывал реалии того времени, поэтому в нем была закреплена трехсторонняя система управления, включающая в себя три образования: боснийское, сербское и хорватское. Над всеми ними возвышается Высокий представитель международного сообщества. С такой структурой управления, разделенной между тремя основными этническими группами, которые, не будем забывать, конфликтовали во время боснийской войны, неудивительно, что любые попытки реформ и прогресса провалились.
Начало переговоров о вступлении в ЕС застало Боснию и Герцеговину практически в том же состоянии, в каком она была после окончания войны. Экономика находится в руинах, политическая система позволила коррупции стать эндемичной, а организация государства просто немыслима и непонятна для любого жителя другой европейской страны.
Государство состоит из двух основных политических образований: многоэтнической Федерации Боснии и Герцеговины с трехсторонним президентством на основе ротации и Республики Сербской с сербским большинством и автономным регионом Брчко.
Спустя 30 лет после войны в Боснии и Герцеговине продолжается конфликт.
В 1992 году, после того как референдум о независимости был отвергнут представителями боснийских сербов, боснийские мусульмане, составляющие 44 % населения страны, потребовали независимости Боснии и Герцеговины. Это стало искрой, которая зажгла огонь самой страшной сепаратистской войны современности в сердце Европы. Боснийские сербы, возглавляемые Радованом Караджичем и поддерживаемые сербским правительством Слободана Милошевича и Югославской народной армией (ЮНА), мобилизовали свои силы, чтобы обеспечить безопасность территории этнических сербов, и вскоре война распространилась по всей стране. Ущерб от трехлетней войны оценивается в 100 миллиардов долларов. После конфликта в стране осталось мало пахотных земель, которые было нецелесообразно использовать просто потому, что они были заминированы. Даже сейчас, спустя почти 30 лет после окончания войны, Босния остается одной из самых сильно заминированных стран в мире: почти 2 процента ее территории площадью 51 209 квадратных километров все еще затронуты наследием войны. Добавьте к этому неразорвавшиеся боеприпасы. Разминирование - дело столь же трудное, сколь и дорогое. Деньги с Запада поступают, но только на расчистку пахотных земель, леса по-прежнему остаются настоящей ловушкой.
Сельские районы живут в крайней нищете. Война оказала глубокое влияние на боснийских фермеров. Их скот и домашнее имущество были уничтожены, а большинство стало безработными без перспективы восстановления. Послевоенная поддержка была сосредоточена в основном в городах, оставив сельскую местность на произвол судьбы. А ведь сельская местность составляет большинство населения страны, насчитывающего более 3 миллионов человек.
В боснийской войне погибло не менее ста тысяч человек. Десятки тысяч бежали во время и после ее окончания, что привело к труднопреодолимому дефициту рабочей силы.
Босния и Герцеговина - прекрасный пример того, какое долгосрочное влияние война может оказать на экономику и общество.
Лидер пророссийских боснийских сербов говорит об отсоединении
К этой картине добавляются сепаратистские устремления сербского образования, известного как Республика Сербская. Ее лидер Милорад Додик, балканский вассал Путина, уже много лет пытается вычленить это небольшое пространство из тела и без того маленькой и беспокойной страны. Додик разжигает межэтническую напряженность по тому же принципу, который 32 года назад использовал Слободан Милошевич, и продвигает свою сепаратистскую программу, поддерживаемую Москвой.
В июне прошлого года местный парламент в Баня-Луке принял решение не признавать решения конституционного суда Боснии и Герцеговины и игнорировать директивы верховного представителя международного сообщества. Это одно из самых серьезных нарушений Дейтонского мирного соглашения на сегодняшний день, но Высокий представитель Шмидт в силу своих прерогатив отменил это решение, посчитав, что оно угрожает конституционному порядку в Федерации. Но Додик, в свою очередь, отверг постановление Кристиана Шмидта как незаконное.
У Додика есть только одна цель - отделить Республику Сербскую от Боснии, чего бы это ни стоило. Именно поэтому три года назад он бойкотировал учреждения Боснии и Герцеговины после того, как бывший Верховный представитель поддержал законодательные изменения, санкционирующие отрицание геноцида. В конце 2021 года Додик объявил о выходе Республики Сербской из объединенной армии, судебной системы и налоговой администрации Федерации. Однако после вторжения в Украину он отступил, сославшись на то, что это "слишком усложнит геополитическую позицию Республики Сербской в сложных геополитических обстоятельствах".
Европейскому союзу предстоит расправиться с "горячей картошкой", поскольку Додик, будучи вассалом Путина, по мере продолжения войны в Украине будет стремиться и дальше испытывать Запад на прочность своими сепаратистскими намерениями. Ни Высокий представитель, ни прямые санкции США против него не смогли остановить Милорада Додика.
Европейский парламент призвал Совет ввести санкции против лидера Баня-Луки. При правильном подходе они могут оказаться более эффективными, чем американские, по той простой причине, что у Боснии и Герцеговины гораздо более прочные политические и экономические связи с ЕС, а также связи в области безопасности, чем с США.
Будущее Боснии связано с событиями в Косово и в Украине
Однако будущее Додика связано с развитием войны в Украине и способностью ЕС сохранять единство и быстро принимать решения по вопросам политики безопасности. Это спектр, который может напрямую повлиять на «маленького диктатора» на Балканах.
Неспособность ЕС найти решение напряженности между Белградом и Приштиной путем переговоров, однако, обнадеживает Додика, поскольку, по его мнению, сила клуба ЕС, который годами регулировал кризисы в регионе, стремится к нулю.
Другими словами, пока ситуация в северном крае Косово остается взрывоопасной и неразрешенной, опасность ее распространения на Боснию и Герцеговину сохраняется и даже может возрасти.
Однако Додик может столкнуться с проблемами со стороны Белграда, где в сербских политических кругах поговаривают, что президент Вучич уже не так доволен Додиком, которого он публично поддерживает. Сепаратистская политика РС не выгодна Сербии именно потому, что сама Сербия находится под давлением Запада, который требует от нее сближения с ЕС в области внешней политики и политики безопасности и окончательного решения проблем с Косово.
Помимо критериев правил ЕС (acquis communautaire), которым должна соответствовать Босния, Европейскому союзу придется найти способ извлечь эту занозу под названием Республика Сербская.
В нормальных условиях, то есть без российской агрессивной войны в Украине, процесс вступления Боснии и Герцеговины в ЕС, вероятно, пошел бы по классическому пути, который прошли другие бывшие югославские государства.
Сейчас ставки слишком высоки как для Брюсселя, так и для Сараево. В конце концов, зеленый свет Брюсселя для Сараево - это серьезный сигнал для Москвы, но также и важная часть влияния ЕС на Балканах.
Как в феврале сараевскому парламенту после долгих лет бесплодных дискуссий удалось принять закон о борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма, так, возможно, под влиянием этих переговоров трехстороннему политическому классу Боснии и Герцеговины удастся, прежде всего, сделать то, что ему не удавалось в течение последних 30 лет: стряхнуть с себя отбросы войны, провести реформы и даже стать правовым государством.
Для этого ЕС будет рядом, с деньгами и советами. И вот еще что: нравится это Додику или нет, но 80% населения этой страны искренне хотят быть в Европейском союзе, понимая, что процветание приходит оттуда.
